Война – дело семейное. Перехват - Страница 42

– Как самочувствие?

Я выгнул бровь:

– Могло быть и лучше.

– Не сомневаюсь, – согласилась девчонка. Мы помолчали.

– Ты понимаешь, что попыталась отравить старшего по званию офицера? – спросил миролюбиво, едва ли не с улыбкой.

– Вы же понимаете, что, если дело дойдет до расследования, мы будем все отрицать? – тихо, но с вызовом ответила она. – А доказательств у вас нет.

Я вздохнул, откинувшись на подушки. Скользнул по девчонке внимательным взглядом – она его с честью выдержала. Задумался.

Ну да, можно повоевать. Устроить скандал, разбор полетов и демонстративную «казнь» провинившихся. А то, что у меня доказательств нет, так они мне и не нужны. Мое слово против слова волчицы – и думать не нужно, кому из нас боссы поверят.

Другой вопрос: а надо ли оно мне? Ведь если дойдет до трибунала, под нож попадет вся группа, что означает ее автоматическое расформирование и потерю организацией ценных кадров. Меня за такое по голове точно не погладят. Да и вообще – ругаться с девчонкой не в моих интересах. Наоборот, с некоторых пор в мои планы входит обратное: заставить ее мне довериться и принять в команду как полноправного игрока. Может, тогда она откроет тайну, как смогла добиться такого отношения к себе со стороны группы?

«А ведь это действительно странно, – подумал я. – Волки отлично работают стаей, но подчиняются слепо и не задают вопросов. Они идут за вожаком, потому что так им велит инстинкт. Но я сильно сомневаюсь, что стая рискнула бы противопоставить себя старшему по званию ради защиты даже не жизни, а чести своего боевого командира! Так поступают не сослуживцы, нет! Это поступок друзей. А значит, моя задача усложняется в разы. Ведь одно дело – заменить лидера. И совсем другое – лишить команду друга».

Потому я решил вести себя иначе. Не так, как она ожидает. Быть может, терпением и хитростью мне удастся достигнуть большего, чем силой? Как бы странно это ни звучало, учитывая, что дело касается волчицы.

– Я, пожалуй, не буду выдвигать обвинения, – сказал с дружелюбной улыбкой.

На мгновение по лицу Доусон скользнула тень удивления, но она быстро от нее избавилась:

– Разумный выбор. Я была уверена, что вы поступите именно так.

– Не была, – ответил, ни на йоту не повышая голоса. – Иначе не пришла бы сюда.

Девчонка мгновенно опустила глаза, но я успел заметить, как выросли ее зрачки. Да уж… воинам явно не помешали бы тренировки самоконтроля. Хотя я знаю мэтров, у которых нет проблем с глазами. Такое в основном характерно для молодых оборотней. Возможно, когда-нибудь волчица тоже научится не выдавать эмоции глазами, но пока это ее слабое место. Впрочем, если все пойдет, как я запланировал, у нее не будет причины этому учиться.

– Лорд Тант, – Доусон взяла себя в руки и снова подняла лицо, – я здесь с единственной целью: убедиться, что мы правильно поняли друг друга.

Я склонил голову к плечу:

– Что конкретно ты имеешь в виду?

Она сжала губы так сильно, что они побледнели, и я понял, что ей хочется обрушить на меня весь поток своих обвинений. Признаться, я бы сильно разочаровался, если бы она это сделала: бросаться гневными фразами, не имея шансов подтвердить обоснованность своих претензий, – занятие опасное. Наверное, девчонка решила так же.

– Я имею в виду, что вы в моей группе – сторонний наблюдатель, лорд Тант, – сказала она. – И если вы еще раз попытаетесь воздействовать на меня физически, будьте готовы к тому, что снова окажетесь здесь.

«Воздействовать физически» – как звучит, однако! А главное – это именно то, в чем я готов был ей уступить. Попросила бы о большем: информацией там поделиться или доступ к себе ограничить, пришлось бы отказать. Но это требование я, пожалуй, удовлетворю.

– Договорились, – ответил, протягивая руку, чтобы скрепить соглашение. Обычно с волчицами такого не делают, но раз уж я решил закладывать основу для «дружбы», почему бы не продемонстрировать лояльность?

Она нахмурилась и неуверенно протянула в ответ ладонь. Я обхватил ее пальцы, сжал – она ответила. Кивнула и попыталась подняться на ноги. Ага: «Мавр сделал свое дело, мавр может уходить». Не тут-то было! Я что, даром толерантность изображаю?

– Джейн, мне кажется, это нужно отметить, – сказал с максимально радушным выражением лица, на всякий случай не отпуская ее ладонь.

– Что именно? – насупилась она. Какая все-таки подозрительная девчонка!

– Мы сегодня впервые добились взаимопонимания, – радостно осклабился я. – Перешли на новый уровень общения. Обычно по традиции в таких случаях волки делают друг другу маленькие подарки. Чтобы перемирие длилось как можно дольше.

– Мг, – хмыкнула она и на полном серьезе уточнила: – Хотите, чтобы я в рамках традиции притащила вам кусок мяса?

Хохотнул в ответ:

– Нет. Думаю, будет достаточно небольшого одолжения.

Вот теперь она окончательно помрачнела:

– Какого именно?

– Совсем незначительного, – сделал честное лицо. – Но если хочешь, я первый сделаю тебе подарок. Скажи, чего бы ты хотела, и я выполню твое желание.

– Правда? – исподлобья уставилась на меня девчонка. Я кивнул. – Тогда дайте слово, что больше не будете самолично назначать задания моей группе! – потребовала она.

Черт, а вот это пожелание я могу и не выполнить… Особенно в будущем, когда займу ее место.

Хотя… если придраться к формулировке… я ведь никогда и не назначал задания самолично. Только без ее участия. Но под моей подписью еще четыре операции стоит. Так что, в крайнем случае, можно будет давить на это. С аргументом она вряд ли согласится, но надеюсь, к тому времени для меня это уже не будет проблемой.