Война – дело семейное. Перехват - Страница 41

Правда, к Фенриру это не относилось: он-то отлично разглядел, чьи зубы вонзились ему в шею. А потому, прежде чем свалиться на землю и закрыть глаза, наградил меня взглядом, от которого я, еще мгновение назад молившая: «Хоть бы не насмерть!» – поменяла молитву на: «А в сущности, будет даже проще, если он не очнется». Но вслух этого говорить, конечно, не стала. Наоборот, насупила брови и прорычала в сторону водяницы:

– Что это было, Вейлинг?

– Преступление и наказание! – отрезала медик. – В действии.

– А если он не придет в себя?

Вместо ответа водяница достала из кармана ключ-карту:

– Доступ к медфайлам всего персонала МАРАП. В том числе к файлу лорда Танта. Я проверила: аллергии у него нет. А яд свой Ревус дозировать умеет, ты же знаешь.

Это я, конечно, знала, но… я медленно повернула мрачное лицо к Эйве:

– И как это называется?

Та тяжело вздохнула:

– Тренировкой.

Моя рука потянулась к лицу. Ох уж эти невинные агнцы! Знают же, что нарушили все возможные законы, но цель ведь оправдывает средства? А значит, и наблюдателя усыпить можно, и медицинскую базу МАРАП взломать, что я, между прочим, категорически запретила делать!

К счастью, в моей команде были и те, кто не считал, что для достижения результата можно использовать любой метод. Вернее – обычно не считал:

– Ревус, – громко и слегка театрально спросила я, – ну ладно, эта парочка всегда найдет возможность

И отомстить, и вляпаться в беду, но ты-то как

Попал в компанию такую и дал себя уговорить закон нарушить?

Змеелюд удивленно покосился сначала на меня, потом на Фенрира, и ответил не хуже девчонок:

– Так я ж не насмерть. Так, поспит немного,

Проснется и умнее будет сразу. Зато запомнит навсегда, что адекватно

Мы отвечаем на агрессию любую, и… – тут он как-то неуверенно посмотрел на Вейлинг, та кивнула, и змеелюд закончил, подняв кулак в угрожающем жесте, – …и мстим решительно! Категорично! Вот…

– Ну молодцы, конечно, – не стала спорить я. В основном потому, что смотреть на лежащего в отключке Фенрира было куда приятнее, чем на него же, но бодрого. – А что мне ему сказать, когда он очнется?

– Скажи, что это – эксперимент на благо науки, – небрежно отмахнулась Вейлинг.

Я представила реакцию Танта и поняла, что так отвечать можно разве что из бункера.

– Ладно, – подошла к волку и легонько толкнула его носком ботинка в плечо. – Касиус, помоги оттащить это тело куда-нибудь в сторону, чтобы оно здесь, посреди дороги, не валялось.

– Но, сержант! – возмутилась Лакшми. – Как же наша тренировка?

Я в недоумении подняла на индуску глаза, а она, широко усмехнувшись, подошла к столу со снаряжением и небрежным движением кисти спихнула с носилок Джоффри.

– Разве Тант – не раненый товарищ, которого мы должны вынести из зоны поражения? – спросила невинным голосом, сбрасывая носилки на землю и быстро, чтобы я не успела передумать, загружая на освободившееся место Фенрира. Касиус молча подошел к противоположному краю и подхватил носилки за ручки со своей стороны.

– Мы постараемся не ронять его слишком часто, – пообещал он мне.

– Я же говорила: ты слишком добрый, – флегматично отметила Лакшми.

Мой взгляд скользнул по весьма потрепанному манекену, потом – по холеному лицу Танта, и на душе потеплело.

«Надеюсь, он сделает правильные выводы, – сказала сама себе, жестом призывая команду собираться у стартовой полосы (раз у Джоффри появилась такая интересная замена, стрельбы можно было перенести и на вечер). – Если же нет, он, по крайней мере, будет знать, что любая его провокация отразится прежде всего на нем самом. Что же до сегодняшних «санкций»… Нет, экспериментом во имя науки мы это не назовем. А вот тренировкой на выносливость – вполне возможно. И пусть потом попробует доказать, что этот укус выходит за рамки дозволенного. Тем более что проколы на шкуре оборотня заживают в течение пары часов, а яд Ревуса выйдет из его организма раньше, чем он успеет проснуться».

И я первая побежала по знакомой утоптанной дорожке, дав себе строгую установку больше не задумываться о проблемах аристократа-наблюдателя, а сконцентрироваться на выполнении действительно важной задачи, той, которая сейчас играла решающую роль в моей судьбе, а не на глупом волке, так приглянувшемся леди Стрэтон. Его появление в моей жизни принесло кучу неудобств. Но он не должен стать причиной моего провала! Я выполню свое «особенное» задание и не позволю мне помешать, даже если придется продержать Танта в «спящем режиме» следующие шесть месяцев кряду.

Фенрир Тант

Голова болела нещадно. Странно. Яд должен был уже покинуть организм. Я с трудом разлепил глаза. По ощущениям понял, что на лице откуда-то взялся синяк. Не помню, чтобы он у меня был до укуса. Опершись на локтях, перевел тело в сидячее положение. Локоть, кстати, тоже болел. Недовольно поморщился и понял, что разбита губа. Напряг память: меня точно отравили до тренировки? А то набор повреждений такой, будто я опять с Касиусом на ринге сошелся.

Кашлянул, прочищая горло.

– Водички? – участливо раздалось от окна.

Кивнул. Молча взял протянутый стакан, выпил. Мимоходом отметил, что рука покрыта множеством мелких укусов.

– Долго искали муравейник? – спросил нарочито равнодушным тоном.

Доусон пожала плечами:

– Не очень.

Она подтянула единственный в палате стул поближе к кровати и опустилась на него с таким настороженным видом, будто тот был заминирован: